Возражения не вызывают ни строгая ограниченность по времени (полчаса от назначенного часа), ни необходимость идти с пустыми руками. Требуется сдать на хранение даже самые маленькие сумки. Вообще-то я этого очень не люблю, хотя с моей стороны - наглость, конечно, вовсе не маленькую сумку, набитую... чем только не набитую! протаскивать... куда только не протаскивать, и еще раз хотя, с другой стороны, в правильных музеях, вроде Лувра, пускают даже и с очень огромными рюкзаками. Неси все свое, мол, с собой, если это так уж тебе необходимо. В музеях же похуже я пускаюсь обычно на всякие уловки, чтобы моя сумка была ближе к моей рубашке и, стало быть, к телу. Но пред лицом мрамора я покладиста и покорна.
Требование, по-видимому, имеет под собой не только антитеррористическую, но и гигиеническую подоплеку. Внутри нет перил. Внутри нет ничего, кроме мрамора и столба пустоты, пронизывающего башню сверху донизу. Она широка довольно, и негогда на каждом этаже могли располагаться довольно большие комнаты, но теперь их нет больше, редкие и узкие двери в пустоту закрыты, зависнуть на полдороги негде, спуститься нельзя - тебе уже дышат в затылок, и не остается ничего, как идти наверх.
Поначалу подъем кажется странно легким, первые ступенек двадцать взлетаешь с единственной мыслью, что торопиться, быть может, и не к чему. Потом вдруг идти становится труднее, еще труднее, стертый мрамор выскальзывает из-под рифленой резины, движешься осторожно, обеими (пустыми!) руками опираясь о мраморные же стены, приостанавливаешься в раздумьях, не снять ли сандалии и не пойти ли босиком, но тогда нужно нести их с собой, занимать ими руками, и опираться о стены станет труднее, тем временем идти опять становится проще, потом сложнее опять, и так раз пять.
Наверху, когда озверевшая от всего троица карабинери выталкивает мистов с галереи на площадочку, где хорошо видна неровность верхней пристройки относительно остальной части сооружения, нет, что и следовало ожидать, ничего интереснее и значительнее обычного взгляда с высоты, летящего по-над старым городом. Галерея со стороны наклона перекрыта, то ли чтобы не допустить игр в Галилея, то ли чтобы избежать дополнительго крена.
Дом, баптистерий, площадь
вверху
на площадке. Таким колоколов пять, все немножко разные
площадка с верхней пристройки
на выходе
Все.
