Как это выглядит: довольно убого, а как иначе. Ближайшая к дому начальная школа, в меру обшарпанная и очень бордоская. Особенность местной архитектуры в том, что за небольшими фасадами прячутся огромные просторы и бесконечности. Относительно окружающих частных домов, вроде моего, школа - здание, конечно, крупное, но того, что за фасадом прячется несколько немаленьких строений с огромными, футбольного размера, дворами между ними, с улицы совершенно не чувствовалось. Нам надо было в ближайшее здание.
На столе у входа лежат две стопки бюллетеней и стопка уродливых темно-серых конвертов. За столом, сбоку, 3 кабинки с темно-серыми шторами, чтобы положить бюллетень в конвертик. Еще дальше, по центру залы, 3 стола избирательной комиссии. На среднем столе - прозрачный ящик с ручной задвижкой, полный серых конвертов. За ним - средне-французского вида пожилой дяденька. Слева - типичная пожилая еврейка со списком. Справа - типичная средних лет француженка, тоже со списком. Дядьке нужно предъявить carte d'electeur, после чего он ставит на карту штамп, открывает ящик и отправляет к одной из двух теток расписываться. Мне, на W, было к правой, дочери, на В, - к левой. Собственно, все.
Да, вот еще. Дочь говорит, что в ее кабине - полно изорванных бюллетей Сарко. В моей кабине ничего такого не было. Видимо, попала в приличную.
Это были мои первые французкие выборы и третьи вообще, всякий раз - в новой стране. Непримиримым монархистом я сделалась не так давно, лет 10 тому, до того испытывая полное презрение к политике. Дело все в том, что политические убеждения - дело вторичное по отношению к личной философии вообще. Моя сложна и иерархична, формировалась долго, и монархизм - самое прикладное и самое простое следствия ея.
Это были первые выборы, не пропахшие апельсинами. На сов. избирательных участках, в старые и не сказать, чтобы добрые времена, чтобы заманить избирателей, продавали апельсины. Над вторым избирательным участком апельсины попросту росли, правда, чахлые, пустынные.
Пойду съем апельсин.
